Молодая российская политология по своему стилю является наследницей западной советологии с ее вычислением порядка построения членов Политбюро на трибуне Мавзолея и ожиданием, когда же в КПСС возьмут вверх продолжатели дела Николая Бухарина… В то же время все оппозиционеры согласны с тем, что в нашей стране дикий капитализм в условиях полицейско-бюрократического режима. Нечто латиноамериканское 60-х—80-х годов… Или Франция, или Пруссия второй половины XIX века — эпохи Наполеона Третьего и Бисмарка. Давно отмечено, что анализировать подобные общества наиболее удобно, опираясь на так называемую марксистскую социологию с ее немного маниакальным "классовым подходом". Попробуем с этой точки зрения рассмотреть ситуацию с Михаилом Прохоровым.
Прохоров не великосветский повеса, обманом втянутый в политические интриги, и не ошалевший от денег нувориш, решивший "зажигать" в политике. Он очень сильный и самодостаточный человек. Прохоров "химически заместил" в ОНЭКСИМ банке Потанина, которому сам Путин поручили после куршевельской провокации выкинуть из бизнеса Прохорова. А ведь это был тот самый Потанин, который 14 лет назад победил альянс Березовского и Гусинского в ходе кризиса вокруг "Связьинвеста". Такому Прохорову, уже отсидевшему во французском полицейском комиссариате по обвинению во ввозе несовершеннолетних проституток в Куршевель, мечтать о том, чтобы торчать в Охотном ряду коломенской верстой среди нарфонтовских выползков? Оставить "Норильский никель" ради места заместителя комитета Госдумы по промышленной политике?
Тогда зачем он пошел в склочную и клоунскую российскую легальную политику?
Выдвинем гипотезу. Но сначала — обещанный классовый анализ.
20 лет назад, после запрета КПСС, опускания госбезопасности ниже плинтуса и начавшейся диссипации демократического движения, новая российская власть была обречена попасть в полную зависимость от капитала. В "Острове пингвинов" —блестящей французской версии "Истории города Глупова" Анатоль Франс ядовито заметил, что "богатство почитаемо в любом обществе, в демократическом обществе почитаемо только богатство". Некоторую самостоятельность государственной власти придали собранные в кулак Ельциным и региональными боссами обломки советской партхозноменклатуры. Свою роль в этом сыграла и инерция почитания высшей государственной власти как таковой, ее неизменный гипнотизм, несмотря на смену псевдонимов: царский двор, ленинский ЦК, президентская администрация. Через 10 лет Путину удалось скорректировать закономерную эволюцию: он воссоздал монопольную партию власти, соединив ранее яростных политических соперников — лужковское "Отечество" и березовское "Единство". Затем Путин, опираясь на ветеранов КГБ и жаждущую реванша ФСБ, использовав "оголодавших" при разгуле демократии следователей и прокуроров, сформировал настоящую "опричнину", подчинившую и бизнес, и политику.
Но это только историческая флуктуация. История неумолимо свидетельствует, что такого рода "бонапартистские" режимы в итоге разлагаются и все равно утрачивают свою субъектность, подпадают под контроль олигархических кланов. Вот к этому моменту неизбежного распада путинизма очень выгодно иметь отлаженную политическую машину, опирающуюся на крупный бизнес. Тем более что
маятник конституционно-государственной системы от авторитарного президентского режима сдвинется к парламентаризму.
Обкатать партию на "учебных" выборах 4 декабря, протестировать в рабочем режиме все партструктуры, отладить их работу, провести инвентаризацию лозунгового хозяйства… И быть готовым к постпутинским выборам. Возможно, прикупить обломки разваливающейся "ЕдРы" и пришпандорить их к собственной, уже отлаженной партийной машине… Разумеется, для такой подготовки нужна реальная диктаторская власть в партии, подобная власти хозяина фирмы, готовящей крупное расширение бизнеса, власть, не оставляющая места для рассуждений о демократических условностях.
Партия крупного капитала, выступающая с лозунгами защиты прав собственников, в период "восстановления демократии" имеет все шансы стать мощным фактором завтрашней политики. Эти соображения и могли подвигнуть Михаила Прохорова "поддаться" на посулы Медведева и Суркова в мае и приступить к реанимации "Правого дела". А в ожидании финала путинской опричнины, не затрагивая в своих предвыборных лозунгах основ путинской вертикали, помочь местному бизнесу в его изматывающей борьбе с бюрократией на городском и региональном уровнях.
Возглавить "земскую партию", которая станет рычагом для влияния бизнеса на власть на местах, где эрозия путинизма наступит раньше, чем в центре, — очень заманчивая и перспективная стратегия.
Может быть, именно понимание этого и привело к спешному "затаптыванию" Кремлем собственного проекта. Несмотря на все гигантские издержки такого шага.
Вот краткий перечень этих издержек. В ряды врагов Кремля (Кремль — это парадный псевдоним Суркова) перешел очень-очень богатый и очень-очень самостоятельный человек. Причем человек, уважаемый и бизнес-сообществом, и светскими кругами. В статусных кругах прошла еще одна волна оппозиционности. И не стоит иронизировать: 30 лет назад про генсека Брежнева говорили почти не таясь, что в учебники он войдет как "мелкий политический деятель эпохи Пугачевой и Высоцкого".
Демонстративно наглое вмешательство Кремля в вопросы внутрипартийной жизни указывает и российской, и мировой общественности на управляемый, а значит нелегитимный характер начавшихся парламентских выборов.
Такой скандал по уровню дискредитации отечественных "демократических порядков" вполне сопоставим с "избранием" Матвиенко.
Еще больше дискредитировал себя Медведев, лично пригласивший Прохорова в политику,
а сегодня бессильно наблюдающий, как распалась его дебютная заготовка. И наконец, старательно сконструированная партия "статусных либералов" из разряда дам полусвета окончательно перешла в ранг уличных барышень.
Не будем гадать, какое конкретно "страшное политическое преступление" совершил Прохоров в глазах Кремля. Очевидно, что дело не в Ройзмане. При таких издержках, на которые пошел Кремль, пытаясь якобы остановить включение в партийные списки главы фонда "Город без наркотиков", он мог решить вопрос намного проще, например попросив того же Хабирова позвонить Ройзману и предложить ему место зампредседателя комиссии Общественной палаты России "с пожизненной привилегией сморкаться за королевским столом". Очевидно, что подобные авансы Ройзману для Кремля куда дешевле, чем превращение Прохорова в нового Рябушинского — потенциальный мотор праволиберальной оппозиции.
Возможно, что Прохоров поддержал не того, кто решил назначить себя следующим президентом.
"Присягнул он Константину, а воцарился Николай". К публичным же заявлениям самого Прохорова о том, что истинной причиной партийного переворота является банальное "кидалово на бабки", надо относиться с пониманием — обманутый бизнесмен всегда называет своих противников ворами и мошенниками. Таков ритуал бизнес-сражений.
Пока же по соотношению результат — издержки для власти история с Прохоровым необычайно напоминает историю с генералом Корниловым ровно 94 года назад. Корнилов, как и Прохоров, был вне политики, но очень уважаем в своей среде. Именно праволиберальная часть истеблишмента совратила летом 1917 года боевого генерала Корнилова стать участником политических комбинаций, точно так же как она совратила бизнесмена Прохорова весной 2011 года. После своего выступления с разоблачением интриг Прохоров был точно также предан главой государства, как Корнилов был предан Керенским. Выступление Корнилова провалилось из-за "переманивания его солдат" большевиками. Сейчас "переманили" делегатов партсъезда, правда, так сказать, "не снизу, а сверху". Дальнейший ход событий, связанных с Корниловым и Керенским, мы хорошо помним.
Не будем злорадствовать над судьбой Прохорова.
Он, как и многие сильные люди, живущие при деспотических режимах, пытался играть по правилам, медленно расширяя степень свободы.
Попрекать Прохорова конформизмом — это то же самое, как если бы 24 года назад говорить, что изгнание Ельцина из Московского горкома и Политбюро — расплата за членство в безбожной компартии и особливо за срытие дома Ипатьевых.
Так пожелаем же Михаилу Прохорову удачи в создании еще одного оппозиционного движения. Движение, которое сможет объединить предпринимателей в борьбе за незыблемые гарантии частной собственности, за прямую выборность глав исполнительной власти всех уровней, за соревнование депутатов (антиконституционно отнятые у нас мажоритарные выборы), за формирование правительства парламентом… Не надо ревновать. Как говорится в старом детском стишке, "мамы всякие нужны, мамы всякие важны".
Вы можете оставить свои комментарии здесь
