Когда 29 лет назад, во времена совершенно романтические, в 9 книжке журнала "Юность" за 1987 год появилась притча-сказка Фазиля Искандера "Кролики и удавы", то вдруг на нее обрушились со страниц "Нашего со<пле>(време)нника".
Потом подоспели и другие медиаресурсы тех, кого тогда звали "деревенщики", а уже через 2 революционных года – "национал-патриоты". Обвинили в русофобии, в клевете на русский национальный характер.
Меня по молодости-наивности сие страшно удивило.
Во-первых, в повести кролики побеждают удавов.
Во-вторых, вроде бы в тогдашнем обществе сложился негативный консенсус по отношению к сталинизму.
Либералы-западники несли по кочкам сталинизм и "административно-командную систему", а деревенщики-почвенники – анафемствовали и большевизм, называя его троцкизмом и напирая на "хазарское иго".
Тем более, что именно сталинизм нанес тот сокрушающий удар по русской деревне, о жутких последствиях которого не уставали говорить и писать деревенщики…
Но не тут-то было. Я уверен, что без понимания логики поносителей Искандера, кстати, тоже "деревенщика", но абхазского, феномен русского "национал-патриотизма" разгадать нельзя.
Первая линейка упреков относилась к изображению народа как кроликов – трусливых и покорных жертв тиранов-удавов.
На возражения, что в результате кроли устроили движение сопротивление и свергли удавов (и ведь свергли на время через 4 года!), отвечали второй линейкой упреков – это-то и плохо, поощрение к неповиновению всеспасительной сильной власти. Вот такая шизоидность логики: народ нельзя попрекать рабством, потому что это – оскорбительно и социально-необходимо одновременно.
"Жуткая" вина Фазиля Аблуловича была не в том, что он изобразил русский советский народ рабами (хотя сцены кролей, весело предающихся похоти перед самым удавом - это скорее карнавально-кавказское сопротивление), но в том, что он констатировал неправильность и постыдность этого рабства и даже дал рецепт борьбы – перестать поддаваться гипнозу собственного страха. Такой развернутый поэтический комментарий к манифесту "Жить не по лжи" Александра Солженицына (февраль 1974).
Написать, что "истинный патриотизм" – это рабская покорность деспотическому государству-каннибалу - тогда еще не решались, поэтому длинно и туманно распространялись о русофобии и карикатурном оболгании трудолюбивого русского народа.
Хотя ведь могли сказать что-то вроде: эк, лихо припечатал наш Фазиль колонизаторов и воспел сопротивление антиколониальных народов мира, или - хорошая притча про Париж мая 1968.
Но ненависть к блестящему памфлетисту заставила сбросить маски…
Кстати, когда Евгений Шварц в 1942-44 годах в узбекской эвакуации писал "Дракона" по сюжету вьетнамских сказок о драконоборцах, то это вовсе не была притча о де- и ресталинизации. Вообще он о них тогда не думал.
А писал он положенное тогда интеллигенту-интернационалисту резкое разоблачение мещанства как питательной среды правого тоталитаризма и предупреждение об угрозе реваншизма вследствие массированной инфильтрации коллаборантов в структуры будущей постоккупационной администрации в Западной Европе. "Бургомистр" - это не глава МГК ВКП(б) Никита Хрущев, но как бы бургомистр Кёльна Конрад Аденауэр. Словом, все в духе Бертольда Брехта: "Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада…"
! Орфография и стилистика автора сохранены
