Максим Кац формулирует свое кредо (а клевреты цитируют):
"В стране, где банда бандюков контролирует все ветви власти, где законы принимаются за день в интересах этой банды бандюков, нельзя гражданскому обществу ставить закон в центр своей борьбы. Невозможно бороться за соблюдение закона, когда его могут за день переписать так, как нужно.
Законы во всём, что касается политики, выборов и протестов в нашей стране, это никакие не правила жизни, не моральный авторитет, а лишь оповещение о том, каким образом банда бандюков может отомстить тебе за те или иные правомерные действия".
Здесь, конечно, важно понимать контекст - это к истории о том, как Гудков получил согласование в мэрии в обход всех возможных законных процедур. То есть попросту оправдание двурушничества и сотрудничества с теми самыми бандюками.
Но вообще тема интересная. Традиция либеральной мысли говорит нам о том же. Мол, если законы несправедливы, то право всякого гражданина их не соблюдать, а то и активно выступать против (право на восстание). Однако для того, чтобы объявлять какие-то законы несправедливыми, нужно иметь ориентир, представление о том, что является справедливым. Джон Локк декларирует право на восстание в лишь отношении той власти, которая нарушает естественный нравственный уклад. Проще говоря, либеральная традиция - это о том, что нравственность первична, а закон и власть вторичны.
Вернемся к рассуждениям Каца. Если плохие законы соблюдать не нужно, то что же тогда нужно соблюдать? Или воруй, убивай, бегай в мэрию с вискарем? Кац пытается ввести некое подобие позитивной повестки:
"Я думаю, в нашей ситуации нужно защищать только права человека, а никак не законы. Право на мирные собрания не отменишь, хоть обпринимайся Госдумой законов в трёх чтениях. Право избирать и быть избранным это право, сколько ни вешай на популярных политиков фейковых судимостей и ни пиши специально под них законов, запрещающих им участие".
Вроде бы та самая классическая либеральная дихотомия: дурные законы против "прав человека" (естественного права). Однако есть нюанс. Кац пишет о "правах человека", как о некой цели, к которой нужно стремиться. Но в действительности права - это правила поведения. То есть не столько цель, сколько ограничение средств, допустимых при достижении целей. Можно ли добиваться нравственных целей безнравственными методами? Очевидно, что нет. Это порождает неразрешимое противоречие. Но если рассуждать о правах сугубо как о цели - именно это является допустимым выводом. Мол, ради благородной цели любые средства хороши: договариваться с мэрией, работать на Собчак и т.д. и т.п. Однако реальным результатом неформальных договоров с бандюками является вовсе не "право на собрания", а укрепление порочной практики, когда собрания возможны лишь с дозволения бандюков.
! Орфография и стилистика автора сохранены
