"Конфликт идет вокруг расширения зоны контроля западного интеграционного проекта", – пишет мой постоянный "фейсбучный критик" Михаил Видясов. Да, можно и так сказать. Можно еще добавить, что западный интеграционный проект носит глобальный характер и предполагает существование общих для всех правил (правовых норм), выработанных преимущественно Западом. При заметном участии, кстати, такой специфической части Запада, как большевистская и сталинская Россия. Да, да – влияние довоенных лозунгов II Интернационала и "циммервальдских" концепций Ульянова-Ленина на глобальный проект Вудро Вильсона несомненно. Но это лирическое отступление. Вернемся к вопросу.
Вся моя позиция основывается на убеждении, что западный интеграционный проект наиболее полно воплощает историческую тенденцию к ограничению жестокости и насилия человека над человеком. Как внутригосударственного, так и межгосударственного. Силы, противящиеся расширению западного интеграционного проекта, противятся этой исторической тенденции (обычно именуемой прогрессом), противятся ограничению жестокости и насилия. И лично я стремлюсь к тому, чтобы сопротивление этих сил было сломлено, а западный интеграционный проект утвердился во всемирном масштабе. Как тот самый коммунизм.
Означает ли это утверждение мирового доминирования Запада и его монополии на легитимное международное насилие, в чем постоянно упрекает меня мой критик? Опять-таки отвечу, что можно сказать и так. Западный интеграционный проект предполагает, что монополия на легитимное международное насилие должна в конце концов закрепиться за международными же наднациональными структурами, в которые организуется мировое сообщество. Доминирование же Запада в этих структурах обеспечивается его достижениями в построении общества, в котором в наибольшей степени ограничены жестокость и насилие.
Это совсем не значит, что самому Западу уже некуда дальше двигаться в направлении ограничения жестокости и насилия, в направлении утверждения приоритета права и справедливости над силой и корыстными интересами. Я лишь утверждаю, что Запад продвинулся в этом направлении дальше какой бы то ни было другой "цивилизационной общности". И способен двигаться в этом направлении дальше.
Противопоставить моей позиции можно две группы аргументов. Одна сводится к тому, что никуда дальше других Запад не продвинулся в ограничении жестокости и насилия. Такой же лживый и бандитский, как режим кремлевского гитлереныша. Ничем не лучше. Ну а дальше выкатывают длинный список западных грехов. Особенно сторонники этой точки зрения любят вспоминать западные грехи эпохи первоначального накопления капитала.
Вторая группа аргументов основана на убежденности в том, что стремиться к ограничению жестокости и насилия правом и всяким там гуманизмом вообще не следует. Это в принципе ложная цель. Насилие над естественной человеческой природой. Именно такое понимание человеческой природы и человеческой свободы лежит в основе фашистской идеологии во всех ее разновидностях.
Я глубоко убежден, что если с представителями первой точки зрения в принципе возможна какая-то дискуссия, какой-то диалог (при соблюдении элементарной добросовестности в споре), то с представителями второй точки зрения говорить в принципе не о чем. С ними невозможен никакой диалог, никакой компромисс. Тут только "кто кого". Тем же, кто находится в одном со мной лагере, я хочу сказать: чтобы им противостоять, надо самим верить в ограничение жестокости и насилия. Как в коммунизм.
! Орфография и стилистика автора сохранены
