По "делу Голунова" уже только ленивый не высказался. Многие ликуют. Говорят о победе. Радуются. В Москве люди выходят в защиту Ивана, в разных городах России тоже, да что там... по всему миру выходят. "Свободу Голунову!" А сколько известных людей высказались в коротких видеороликах с этим призывом. Возмущаются тем, что полиция обнаглела. Тем, что журналистам рот закрывают. И все так это здорово. На первый взгляд. Пока...
Пока не прочитала о том, кто еще выступил в защиту Ивана.
— Ирада Зейналова на НТВ в воскресных "Итогах недели" целых полторы минуты верещала про свободу.
— Заместитель директора программы "Вести" и одновременно секретарь Союза журналистов России Андрей Медведев утром 7 июня сообщил в своем фейсбуке: "Иван Голунов очень крутой журналист..."
— Одной из первых этот пост откомментировала официальный представитель МИДа Мария Захарова словом: "Поддерживаю". Захарова! За свободу слова! Вы это слышали? Вы это видели?
Я уже даже не хочу говорить о страстных призывах освободить Ивана со стороны Тины Канделаки, которая на днях сидела в Питере на форуме и подобострастно заглядывала в глаза Путину, про Ксеню Собчак, про... да несть числа им, которые вдруг встали грудью в защиту "свободы слова".
Вот это все меня сильно насторожило. И заставило задуматься. А правда ли у нас есть повод для радости? Как можно все это понимать? Что случилось? Прям когнитивный диссонанс, что в переводе на русский означает перевернутое в башке сознание, нестыковка понятий, несогласие правого полушария с левым.
Так вот... думаю, вот что произошло. Сверху дали отмашку — можно!
1. Можно требовать свободы Ивану Голунову.
2. Можно требовать наказания полицейского, который подкинул наркотики.
А чего нельзя? Нельзя требовать сменить/наказать режим! Режим, который прогнил сверху донизу. Вот до последнего крайнего "мента", который пришел к Ивану и сказал, что он торговец наркотиками. Он, может, даже не подбрасывал ничего. А "просто" сказал, что у Ивана нашли. "Просто" предоставил фотографии какой-то нарколаборатории, не имеющей отношения к Ивану. В абсолютной уверенности, что никому нет дела до всего этого вранья. Да, этот "мент" (или как многие сейчас называют таких — "полицай") — преступник. И его надо наказать. Но кто-то тут думает, что он такое сотворил без прикрытия сверху? Ну, то есть его начальник не в курсе? Или начальник начальника? Или Путин не знает, что творят его опричники?
Но почему тогда НИКТО не требует смены прогнившей коррупционной власти, а просят наказать "мента"? Почему все требуют освободить Ивана и никто не вспоминает о тысячах других невинно сидящих в тюрьмах? Ну, то есть мы только за одного Ивана. И только против одного "мента"?
Вот нашла один комментарий на Каспаров.Ru (после текста Игоря Яковенко). Это именно то, о чем мы сейчас должны говорить:
"Мы заслужили это своим массовым бездействием после преступных захватов территорий соседей, после убийств тысяч украинцев. Глупо было надеяться, что преступная власть будет вести себя по отношению к нам цивилизованно. То, что произошло сейчас, было лишь вопросом времени и справедливым возмездием за наш пассивный коллаборационизм в самых мерзких преступлениях режима. Но лучше поздно, чем никогда. Поэтому мы, журналистское сообщество России, с огромным опозданием заявляем, что главная проблема страны находится в кремле, и это лично узурпатор власти международный убийца, лжец и подлец Владимир Путин. Мы требуем его ареста и передачи в международный суд в Гааге".
ДОЛЖНЫ ГОВОРИТЬ ТАК. Но говорим только про Ивана и "мента", который "по ошибке выставил не те фото".
"Российские СМИ послушно согласились следовать национальному закону, который запрещает им под страхом закрытия и уголовного наказания называть захват Крыма "аннексией". Вместо этого они называют его "присоединением". Обширная самоцензура заполнила остальной юридический "вакуум": разве существует уголовный закон, который заставляет российских журналистов называть пророссийских сепаратистов "ополченцами", захват Россией украинских моряков — "инцидентом в Керченском проливе", а находящихся в российских тюрьмах украинских политзаключенных — "подозреваемыми" и "приговоренными", — отлично описал это состояние Alexandr Kushnar.
Длинно получается, но не могу не процитировать еще одно место из текста Александра:
"...Владимир Балух, Павел Гриб, Николай Карпюк, Александр Кольченко, Сергей Литвинов — для россиян эти фамилии ничего не значат как раз потому, что об этом не позаботились российские СМИ...
Может быть, дело в том, что он (Голунов) — журналист, и в дело вступила профессиональная солидарность? Тогда вспомним, что есть Роман Сущенко — корреспондент "Укринформ", приговоренный к 12 годам заключения за "шпионаж". Алексей Бессарабов — журналист, приговоренный к 14 годам заключения за "терроризм" и "диверсии". Станислав Клых — журналист, приговоренный к 20 годам заключения за "принадлежность Правому сектору" и "неповиновение полиции". Дмитрий Штыбликов — журналист, приговоренный к 5 годам заключения за "незаконное хранение оружия" и "подготовку к диверсии". Леньяра Абибуллаева, Осман Арифмеметов, Ремзи Бекиров, Руслана Люманова, Николай Семена — журналисты, находящиеся в статусе "подозреваемых" и ожидающие свершения над ними российского "правосудия". Многие российские журналисты даже не подозревают о существовании этих людей — своих коллег, которые были, по сути, навечно брошены в подземелье, где отсутствие свободы — это наименьшее из творящихся там зол".
Журналисты молчали. И думали, что с внешним "врагом" можно так поступать. Даже если кто-то из российских журналистов внутри души и не соглашались со всем этим произволом властей. Но молчали. Это внешняя политика. Это не про нас. Так ведь? Нет, конечно, были посты, были статьи, но все это разово. По-тихому. Почти шепотом (во всяком случае, в сравнении с тем шумом, который поднялся сейчас относительно Ивана).
"...не помню, чтобы те же РБК, "Ведомости", "Коммерсант" и все остальные когда-либо выходили с заголовками в поддержку Украины и других жертв российской агрессии. Не помню коллективных увольнений в знак протеста против "объективной" редакционной политики. Не помню, чтобы эти медиа объявляли Кремлю бойкот по случаю какого-нибудь очередного людоедства в Грузии, Украине, Сирии. Никто не писал: "Мы грузины", "Мы сирийцы", "Мы Скрипали", "Мы пассажиры MH-17", "Мы украинские моряки", — абсолютно справедливо пишет тот же Александр Кушнар, которого уже цитировала выше.
ВСЕ ОНИ МОЛЧАЛИ или ограничивались разовыми текстами, считая, что ИХ-то никто не тронет. Ну, потому что они не говорят вслух и громко о том, о чем хотелось кричать. Ну, потому что не надо ссориться с Кремлем. И, ОООО... вот что важно — если мы не будем переть против власти, то сможем, хоть чуть-чуть, хоть иногда говорить, писать, сможем намеками донести до людей правду (аргумент или коллаборационизм, договор с властью?). Ну, ровно как Чулпан Хаматова, которая говорит о замечательном Путине, потому что ей надо спасти детей. Или потому, что Нюта идет в депутаты, ну чтобы хоть кому-то из умирающих помочь. Если не будем "подмахивать" Кремлю, то и этого не сможем сделать, не получим разрешения спасать сирот и умирающих стариков. Нормально, да? Вот ведь Алтушкин (олигарх, который хотел храм построить в Е-бурге) обиделся на горожан. Ах, вы такие неблагодарные, не дали мне сделать то, что я хочу, не получите больше бесплатных обедов. А поэтому... все — от Чулпан и до Ройзмана (если не слышали его поддержку Алтушкина, где, опустив глаза, Евгений говорит, что тот очень добрый человек и много делает для сирых и бедных, а потому его не стоит обижать, то посмотрите ролик под названием "Екатеринбург. Противостояние. Ройзман", а лучше почитайте комментарии под роликом) — говорят с оглядкой на этих людей, на людей, у которых деньги и власть. И ждут разрешения выйти на "санкционированный митинг" и выразить "разрешенный протест".
И самое последнее, почему я не рада... КАК можно радоваться тому, что расстрел заменили пожизненным человеку, который вообще не совершал ничего преступного? Как можно радоваться тому, что люди дружат с властью, чтобы иногда быть немного честными?
P. S. Начались "60 минут". Скорбным голосом Скабеева сказала, что "дело Голунова" под личным контролем Чайки, Матвиенко не менее скорбным подтвердила, что случай вопиющий. Что кем-то там была совершена оплошность (это про фотографии нарколаборатории)... короче, нельзя так поступать. Разберемся. Совершившего "оплошность" ("каждый может совершить ошибку" — Д. Песков) накажем. Что и требовалось доказать.
P. P. S. Текст писался до того, как стало известно, что с Ивана Голунова сняли обвинения. Я рада только за Голунова. Всё остальное грустно...
