Жизнь все-таки иногда выписывает такие кренделя, какие никакая фантазия не придумает. Не зря говорят, лучший автор сюжетов — это жизнь.
Забавная история приключилась со мной вчера на митинге. Казалось бы, в трагическом — в нынешних варварских бомбардировках российским вермахтом украинских городов — не может быть места смешному. Оказалось, хоть и косвенно — может.
Начало митинга было в 19:00. Я вышел из метро на "Opernhaus" и по аллее Прав человека прошел к тому месту в Старом городе, где обычно проходит митинг. Там было уже людно, с тысячу человек народу. Митинг уже начался.
Я прошел вперед, и так получилось, что я оказался сзади подиума-трибуны, лицом к собравшейся публике. В руках у меня был мой непременный на всех с 2014 года митингах плакат с Путиным, вскинувшим руку в нацистском приветствии, со свастикой на рукаве.
(Напомню, что за этот плакат на митинге 15 мая полицией на меня был составлен штрафной протокол, три с половиной месяца длилось "следствие", и примерно месяц назад я получил решение прокуратуры, в котором было сказано, что дело закрыто за отсутствием состава преступления; конфискованный полицией плакат был мне возвращен.)
Я пытался высмотреть среди стоявших на подиуме организаторов митинга, которых я знал, чтобы попросить их внести меня в списки выступающих. — И не узнавал организаторов, все стоявшие на трибуне были мне не знакомы. Это была первая странность.
Потом ко мне подошел мужчина с благожелательным предупреждением, чтобы я был осторожен со своим плакатом, так как он strafbar (наказуем). Только я ему начал объяснять, что беспокоиться за мою судьбу ему не стоит, так как у меня с собой охранная грамота в виде решения прокуратуры о полной законности данного плаката, как подскочил другой мужик и вырвал плакат у меня из рук. Пришлось доставать из сумки решение прокуратуры и совать его ему под нос. Но и тогда он агрессивно отталкивал мою руку, что-то кричал и не отдавал плакат. Отдал только тогда, когда я сказал, что это воровство и что я сейчас подам на него заявление в полицию.
Это была вторая странность, так как мой плакат всегда имел бешеный успех на всех митингах и многие подходили ко мне и просили разрешения сфотографировать его.
Затем, как продолжил бы Булгаков, прямо из воздуха соткалась некая женщина, которая, как оказалось, была организатором митинга, и сказала, что мне с моим плакатом здесь не место. На мое замечание — что же это за антивоенный митинг, куда это я попал, если меня с антипутинским, антифашистским плакатом с него прогоняют, — она ответила, что они против войны, но чтобы я со своим плакатом уходил.
Тогда я вскочил на подиум и обратился напрямую к собравшимся — микрофон мне, конечно, не дали, пришлось кричать — и сказал, что меня вот с этим антифашистским, антипутинским плакатом гонят с митинга. Я ожидал бурного возмущения митингующих странным, мягко говоря, поведением организаторов и солидарности со мной — но возмущение последовало в мой адрес. Все протягивали руки к моему плакату, пытаясь выхватить его, грозили кулачками, угрожающе кричали и топали ногами.
Честно скажу, я растерялся и ничего не понимал. Позже, когда все открылось, я уже не понимал, как я мог быть таким тупым и сразу не сообразить, куда я попал. Попал — в самом буквальном смысле слова. А сейчас я только видел неясную, колыхающуюся массу лиц, похожих на рыла, и слышал неразличимые по отдельности выкрики, сливавшиеся в единый хрюкающий гул. Точно как в сцене сна Вани Чонкина, в котором он попал на свадьбу Нюры с кабаном Борькой. Только в моем случае это был не сон — это было наяву.
Обычно на антипутинских митингах порядка 90 процентов участников — русско- или украиноязычные. А тут русской речи я вообще не слышал. И это была третья странность.
Когда я спустился с подиума, организаторша еще раз настойчиво потребовала моего ухода с митинга. Я пообещал ей, что расскажу об их пропутинском шабаше в нашей газете, и попросил назвать свое имя. Она назвала. Я полез в сумку, чтобы достать листок бумаги и записать ее фамилию, и на секунду отложил плакат на стоявшую рядом скамейку. Когда я распрямился — плаката не было. Сперли с ловкостью карманных воров или наперсточников.
Не буду томить читателя, открою, в чем секрет, в чем разгадка — хотя читатель, наверное, оказался догадливее меня и догадался уже обо всем сам.
Я попал на контрмитинг, пропутинский митинг. А наш — в защиту Украины и против путинской агрессии — был в 100 метрах от этого места, но не виден из-за изгиба улицы и закрывающих его зданий.
Нет, эти тоже, конечно, ни в коем случае не говорили, что они за войну. Как раз они активно выпячивали тот факт, что они — против войны. На всех пропутинских митингах это — их главный лозунг. Но если послушать, что они говорят, то сразу выясняется, в чем состоит их возражение войне: прежде всего, это требование к правительству Германии прекратить оказывать военную помощь Украине, не ссориться с Путиным, тогда он возобновит поставки своего газа. То есть по существу это требование мира ценой капитуляции Украины.
Естественно, теперь, когда Путин прекратил поставки газа, введя по собственной дурости де-факто газовое эмбарго на свой же газ, обрубив сук, на котором сидел и получал сверхдоходы — то, чего никак не могли добиться от Германии друзья Украины — эти требования к правительству ФРГ от немецких полезных идиотов только усилились. И варварские бомбардировки украинских городов, сотни убитых мирных жителей — нисколько не пробудили в них чувство эмпатии к жертвам.
Для меня вообще было шоком, сколько в Нюрнберге оказалось таких полезных путинских идиотов, не умеющих смотреть дальше своего носа, не понимающих, что если Путина не остановят в Украине, он пойдет дальше и вполне может дойти до Германии — сказано же: можем повторить! — и тогда бюргерам уж точно станет не до газа, своего ли, путинского ли... Причем, заметьте, в подавляющем большинстве это были не русские — а местные, самые что ни на есть немецкие немцы! А о том, насколько они действительно против войны, хорошо свидетельствует тот факт, с какой яростью они пытались отобрать мой антипутинский, антифашистский плакат — и таки сперли ведь!
Невозможно с одной стороны быть против войны — а с другой выступать в защиту Путина, эту войну развязавшего.
Вот такая история. Попал в самое логово врага. Как юнга Джим Хокинс из "Острова сокровищ", вернувшись в форт, в котором он оставил своих друзей, попал в лапы головорезов Сильвера. Или, более близкое к нашим реалиям, герой Олега Даля из фильма "Женя, Женечка и "катюша" по ошибке попал на Новый год в блиндаж к немцам.
Но я не жалею, полезный опыт. Увидел вплотную их нравы, включая банальное воровство (совершенно бессмысленное, так как мне ничего не стоит тут же отпечатать на принтере новый плакат). Наоборот, даже забавно. Так как сейчас, задним числом, уже зная, куда попал, представляю, какого шороху я наделал в их вражьем логове, выскочив на подиум и поломав ровное запрограммированное течение митинга. И особенно — как их всех корежило от ненависти, когда они лицезрели в моих руках плакат, изображающий их кумира в виде Гитлера нашей эпохи, кем он и является на самом деле.
А на нашем митинге, оказавшись, наконец, своим среди своих, я потом выступил. Основой моего выступления была вчерашняя моя статья "Эскалация". Также рассказал о случившемся со мной происшествии, чем очень позабавил собравшихся.
